Слово Ишты - Страница 90

— Как хотите, — равнодушно отозвался Гор.

— Тогда привяжем, — обрадовался Бер и тут же вытащил откуда-то крепкую веревку. — Я как знал, что пригодится! Ас хмуро покосился.

— Хватит дурачиться. Ноги привяжи покрепче, чтоб не дернулся.

— Лучше и руки тоже, — подал голос Гор. — Не уверен, что смогу улежать на месте сам. Я закатила глаза.

— Боже… вы готовитесь так, словно пытать его собираетесь!

— Лучше предусмотреть все, — ровно отозвался Ас, и я поняла, что спорить сейчас бесполезно. Более того, страховали они вовсе не Гора, нет — это они обо мне беспокоились, чтобы меня не цапнули, как в прошлый раз, и не утащили в Тень. Реакция у Гора была отменной, так что они всерьез (да и он сам!) опасались, что могут не успеть. Вот и нервничали. Вот и пытались предусмотреть все на свете. Я вздохнула и присела в изголовье кровати на коленки.

— Ну что, брат, попробуем?

«Сейчас ему будет труднее призвать Тень, — неожиданно сказал из-за двери Лин. — Но зато и ей труднее его сломать. А я все равно снаружи подожду, ладно? Чтобы он меня не видел».

— Жди, — кивнула я. — Если что не так, крикнешь. Гор поднял глаза, отыскивая мое лицо, и совершенно спокойно кивнул.

— Давай. Я постараюсь не сопротивляться.

— Ага. А я постараюсь ничего не испортить, — пробормотала я, нервничая, кажется, в сто раз больше, чем он. — Ладно, работаем… Лин, мне надо говорить что-то особенное? Ну, фразу какую-нибудь ритуальную?

— Зачем? Просто смотри ему в глаза и постарайся слиться с его разумом, как делала, когда он был Тенью. А когда получится, то приказывай. Он должен послушаться. И должен тебя пропустить. Хотя я, конечно, не уверен, что в таком состоянии он тебя быстро узнает. Тебе придется сильно постараться: чужой разум — потемки. А уж разум Адаманта… Я вздохнула.

— Тогда… хватит тянуть. Гор, давай. Мне очень нужно, чтобы ты впустил меня внутрь.

Он открыл глаза, пылающие светом далеких звезд, и на мои плечи тут же навалилась странная тяжесть. А потом меня утянуло в чужое сознание и с головой окунуло в непонятную вязкую массу.

Сперва вокруг было просто темно. И изрядно прохладно. Но потом дискомфорт прошел, я снова оказалась в уже знакомой уютной пустоте, в которой не было ни шума, ни боли, ни страха, ни даже чувств. В которой хотелось забыться, раствориться, пропасть и утратить индивидуальность. Стать ее частью. Крохотной песчинкой под ногами вечности. Маленькой, невесомой и, одновременно, такой же всеобъемлющей, как она сама.

В какой-то момент я слегка поплыла, снова очарованная бесконечной пустотой выглянувшей из небытия Тени. Снова потянулась навстречу, заворожено вздохнула, захотела коснуться этой невыносимо притягательной черноты. Едва не потерялась там без остатка. Чуть не растворилась, испытывая ни с чем несравнимое, острое наслаждение от покалывания по телу миллионов ледяных иголочек. Но потом обо что-то споткнулась — видимо, о какую-то мысль — вспомнила, куда и для чего пришла, а потом встряхнулась, огляделась и попыталась позвать того, ради кого сюда явилась.

— Го-о-р… Го-о-ор… ау, ты где? Ты меня слышишь?

Как в тоннеле кричала: долгое эхо разнесло мой голос далеко во все стороны, заставляя его отражаться от невидимых стен бессчетное количество раз. Я не знаю, был ли то действительно его разум, или же мое богатое воображение вдруг сыграло очередную шутку. Однако через какое-то время (миллион? миллиард лет?) кто-то мне все же ответил. А ответив, вдруг каким-то неведомым образом оказался рядом, встав за спиной, как бесформенный призрак, и послушно спросил:

— Звала, Хозяйка?

— Звала, — с облегчением призналась я, оборачиваясь и с беспокойством изучая бесформенный черный клубок, из которого послышался знакомый голос. — Только я — Гайдэ, помнишь?

— Помню, — равнодушно ответили мне. — Ты — Хозяйка. Я должен слушаться.

— То, что ты живой, помнишь?

— Я не живой, — возразила Тень, но потом подумала и добавила: — Хотя уже и не мертвый. Это ты сделала?

— Да. И я хочу, чтобы ты об этом вспомнил.

Тень задумчиво качнулась, а затем медленно начала меняться, обретая уже знакомые очертания, меняя туман на зрелую мужскую фигуру, а прозрачные серые складки небытия — на смуглую кожу, загорелое лицо, пышную гриву распущенных волос и весьма удивленное лицо, на котором, наконец, проступило смутное узнавание.

— Гайдэ? — неуверенно позвал «Гор», приняв вполне приличный облик. Я оглядела его и кивнула.

— Точно. Только оденься, пожалуйста. Второго бесстыдного нудиста моя психика может не выдержать.

Тень озадаченно оглядела свое голое тело, снова подумала, качнувшись на босых пятках, но, видимо, нашла требование выполнимым и накинула сверху вырванный прямо из пустоты длинный плащ.

— Так лучше?

— Намного, — снова кивнула я. — Итак? Ты помнишь, зачем мы здесь?

— Смутно. Но вроде бы я почти живой и почти получил прежнюю силу.

— Ты действительно живой. И ты действительно вернул себе силу. Но совершенно не умеешь ею управлять.

— Да, — шевельнула плечами Тень. — Теперь помню. Но тут трудно сосредоточиться на чем-то одном. Если я отвернусь, сразу забуду. Даже тебя. В Тени нельзя находиться долго.

— Тогда стой здесь, смотри на меня и не вздумай забыть. Второй раз я тебя вылавливать не собираюсь. Ответь: кто ты? И что ты такое? Какая часть того Гора, которого я знаю?

— Небольшая. Но важная. В Тени его разум не может тебя слышать — он не существует в этом месте. Зато существую я. Поэтому говори со мной.

— Хорошо. Тогда ответь: ты был с ним с рождения?